| Сергей Гандзюк: «После кризиса ипотека будет развиваться намного цивилизованнее, чем раньше» |
Минувший финансовый кризис начинался как кризис ипотечный. Дешевые американские кредиты на покупку обесценившейся впоследствии недвижимости стали одной из причин падения мировых рынков.Печальный опыт показал: выдавать займы без серьезного обеспечения нельзя, равно как и слишком увлекаться кредитованием. Сегодня рынок ипотеки начинает постепенно оживать, но на нем будут действовать уже новые законы. Вероятно, ипотека перестанет быть продуктом для всех желающих. И это, по большому счету, правильно. Тому есть ряд причин. О них и о будущем ипотеки рассказал Сергей Гандзюк, заместитель председателя правления Европейского трастового банка, заместитель председателя комитета по ипотечному кредитованию Ассоциации российских банков. — Сергей Олегович, почему произошел кризис? — До кризиса рынок развивался в тепличных условиях, впрочем, предпосылки для этого были: был большой спрос, потому что жилищная проблема не решалась годами; кроме того, недвижимость росла в цене. Соответственно, организаторы рынка не сильно думали о тех рисках, которые могут возникнуть при реализации кредитных проектов. Когда мы в свое время общались с западными инвесторами, они спрашивали, как наши банки будут возвращать свои деньги в случае дефолтов заемщиков, насколько развита судебная система в этом отношении. На что им отвечали: «Нет проблем. Все хорошо, рынок недвижимости растет. Какая разница, что с судами?». Данный вопрос так и остался открытым, он был бегло прописан в законодательстве, но никто не тревожился по этому поводу. Опять же история первоначального взноса. Банкиры стали снижать его, хотя в законе об ипотечных ценных бумагах приписано, что он должен быть не меньше 30%. — Даже нулевой взнос по отдельным программам был... — Да. Непонятно каким образом данные кредиты планировали секьюритизировать. Поэтому получилось, что многие банки остались со своими проблемами, судами. Коллекторский бизнес к тому времени (и до сих пор) находится в зачаточном состоянии, его, по сути, нет. Сейчас принимаются некие поправки к законодательству, идет работа по реализации заложенного имущества, только сейчас налаживается работа службы судебных приставов. — У них сейчас, судя по всему, немало работы. Бывают такие ситуации, когда — поскольку рынок недвижимости упал — квартира дефолтного заемщика продается и он оказывается еще должным банку? — Да, бывают. — И что делать в таких случаях? — Платить дальше. Тут определенную роль сыграла низкая образованность заемщиков. Когда я сам разговаривал с заемщиками еще до кризиса, они говорили: «Ну и что, если не будет денег на выплату кредита? Отдадим вместо денег дом на Рублевке!». Что значит отдадим? Если все будет хорошо, то да, но если дом на момент того, когда заемщик обанкротится, будет стоить дешевле и вырученных денег не хватит на погашение долга, то он будет должен возместить банку разницу все равно. Люди должны помнить, что при получении ипотечного кредита они берут на себя риски поведения рынка в будущем. Об этом раньше никто особо не задумывался, и то, что кризис произошел именно сейчас, когда нашему рынку было от силы три года, — это хорошо. Если бы все произошло лет через пять или семь, катастрофа была бы, действительно, реальной, потому что и портфели были бы больше, и ценных бумаг было бы выпущено много. Сейчас формируется новый подход к выдаче займов, банки начинают по-другому смотреть на заемщиков. 
— Как именно?— Как минимум все понимают, что 30% — это минимальный первоначальный взнос по ипотеке. — До 20% сейчас, кажется, по новым стандартам АИЖК снижен первоначальный взнос? — По закону 20%, но это сделано, видимо, для того, чтобы можно было секьюритизировать старые портфели. — Большинство заемщиков все же возвращает долги банкам? — Большинство, конечно же, платит. Хотя проявилась интересная особенность нашего народа: при наличии денег в кармане попробовать, что же со мной будут делать, если я не буду платить? То есть у некоторых заемщиков были деньги, но они подумали, что сейчас будет дефолт, кризис, и им все простят. Заявления к тому же были политические: «Мы поможем заемщикам!». Люди поняли это так: поможем — значит, можно не платить вообще. Потом, когда начались суды, когда банки начали планомерную работу по взысканию долгов, перейдя от слов к делу, из кубышки стали доставать деньги и восстанавливать график платежей. Конечно, государство оказало бесценную помощь заемщикам, разрешив использовать материнский капитал (размер материнского капитала составляет 343 278 руб., эти деньги можно направлять на погашение ипотечного кредита — прим. ред.). Те семьи, которые попали в кризисную ситуацию, при помощи этих денег погасили часть долга. Если брать региональный кредит, средний размер которого 800 тыс.-1 млн руб., то здесь 300 тыс. материнского капитала — это 30% кредита. Поэтому многие заемщики входили в график, погашая большую часть задолженности благодаря именно материнскому капиталу. Примерно 60% заемщиков какое-то время не платили по кредиту, но сейчас нашли себе работу и опережающим графиком гасят задолженность. Есть среди проблемных должников заемщики (около 20%), которые уже не в состоянии вернуть долг — не хотят или не могут это сделать. Но здесь опять же есть разные категории людей. Некоторые из них брали кредиты как инвестиции. Рынок недвижимости рос, и многие на этом зарабатывали: получали кредиты под 10% при 10%-ном первоначальном взносе. Вкладывали личные инвестиции — 100 тыс., покупали квартиру, стоимость которой скоро вырастала на 20%. — Неужели никто не мог предположить, что рынок недвижимости не будет бесконечно расти? — Мой прогноз: скоро рынок опять выстрелит и цены на нем будет сумасшедшие. — Мы вернемся к докризисным показателям? — Мы, может быть, даже «пробьем» те цены, которые были раньше. Я общался со многими крупными московскими девелоперами, они говорят, что с 2008 года только достраивают то, что было заложено раньше. То есть сейчас нет практически ни одной новой заложенной площадки. Через два года никаких предложений, кроме вторички, не будет. Если летом не начнется финансирование первичного рынка, то еще долго не будет нового жилья. Между тем в течение трех последующих лет спрос более-менее нормализуется, а предложений будет ноль. Соответственно, цены вырастут. Конечно, предложение будет восстанавливаться, но не скачкообразно. Нужны деньги, нужны коммуникации, то есть подготовительный период строительства достаточно долгий. 
Небольшой объем жилья, имеющийся на рынке, в том числе и залоговые квартиры дефолтных заемщиков, которые банки будут реализовывать за долги, это не такие огромные объемы: месяц-два — и там ничего не будет. Так что через три года будет сильный скачок цен. Я думаю, что уже в этом году ближе к сентябрю они вырастут. — Ваш прогноз по ипотечным ставкам: каким они будут в ближайшее время? — Все зависит от уровня инфляции. По итогам первых месяцев этого года инфляция составила 4,5%. Я считаю, что при такой инфляции ставка по ипотеке может быть 10%. — То есть ставка по ипотеке должна быть привязана к уровню инфляции, а не к ставке рефинансирования ЦБ? — Ставка рефинансирования — вещь в себе. Это некий индикатор, который сейчас даже не работает, потому что непонятно, как она образуется. Если мы говорим, что это ставка заимствования, то это неправильно: под эти проценты заимствовать не у кого. Поэтому я бы отталкивался от уровня инфляции. Нормальная ипотечная ставка должна быть 6% плюс инфляция. Сейчас при инфляции 4,5% ставка 10% — это нормальная ставка. Если инфляция вырастет до 10-12%, а ставка по ипотеке будет 8%, то получится, что 4% человеку государство еще доплачивает за то, что он взял кредит. — Инфляция может расти, а недвижимость падать в цене. Как ипотечным банкам страховать свои риски в таком случае? Ведь ставки нельзя будет поменять по уже действующим кредитным договорам. Чем банки могут компенсировать потенциальные риски: ужесточением скоринговой системы, удорожанием кредитов, повышением первоначального взноса? — Прежде всего рефинансированием того портфеля, который они создают. Это снижает риски. — В свое время развивалось ломбардное кредитование — выдача кредитов под залог имеющейся в собственности у заемщика недвижимости. Насколько перспективно развитие таких программ банками? — Ломбардное кредитование приемлемо. Я считаю, сейчас это единственный вариант финансирования первички, помимо того, когда банк финансирует строительство жилья и дает кредит заемщикам на его приобретение. — Государство активно встало на защиту заемщиков, очень много принимается нормативных документов, направленных на создание им определенных преференций: взять хотя бы запрет на повышение ставок в одностороннем порядке. Насколько оправдан такой «крен» в сторону банковских клиентов? 
— Одно из последних нововведений — это признание Высшим арбитражным судом того, что незаконно брать пени с заемщиков за просрочку платежей. Причем, самое главное, здесь нет понимания, что банк берет для кредитования не виртуальные деньги, а средства вкладчиков. Почему должны страдать вкладчики? Если взимать пени станет невозможно, банки будут вынуждены закладывать эти риски в процентные ставки. Происходили совсем курьезные случаи: мы хотели подать на заемщика за неплатежи в суд, а нам сказали: «Подождите, когда дочь вашего клиента доучится в университете, тогда в обратитесь в суд». Что говорить вкладчикам: что у нас тут есть заемщица, у нее ребенок учится в институте — профинансируйте его обучение? Я считаю, что есть уже некий перебор, который ставит под угрозу саму стабильность банковской системы. — Помимо имеющихся, какие меры, направленные на поддержку рынка ипотечного кредитования, можно было бы еще реализовать? — На сегодняшний день заемщики опять приходят в банки. Однако ипотечный рынок не должен опускаться до реалий нашей жизни. Раньше некоторые банки выдавали кредиты даже людям с «серой зарплатой». Мы ввели обязательную справку Мне кажется, принятые меры ужесточения определенным образом дисциплинируют. Почему мы должны создавать прекрасные условия для жизни тем, кто не платит налоги? Давайте, прежде всего, будем заботиться о законопослушных гражданах. Я думаю, стараться всеми силами вывести рынок ипотеки на предкризисный уровень, может быть, не стоит. Сейчас есть деньги Стабфонда, Пенсионного фонда, но их хватит года на два-три, поэтому мы должны выходить на уровень международной секьюритизации, привлечения международных денег. Если мы опять будем выдавать кредиты не глядя, то столкнемся через пару лет с тем, что деньги кончились и ипотека кончилась. — То есть должны быть качественные заемщики? — Да, ближайшие три-четыре года мы должны думать, прежде всего, о качестве. Пусть будет меньше, но качественнее. Если доступность покупки жилья будет чуть меньше, то цены на рынке недвижимости так сильно не выстрелят. Кроме того, нужно сохранить качество, чтобы западные инвесторы видели, что у нас все прозрачно, понятно и просрочек мало. Это нормально: не выдавать кредиты людям, которые имеют трудовой стаж меньше двух лет. Наверное, правильно, чтобы человек состоялся в какой-то профессии, а не то, что он вышел на работу после института и ему сразу дали кредит, а он еще даже не определился, кем и где будет работать. Стаж на последнем месте работы: раньше были стандарты 3 месяца, но 3 месяца — это только испытательный срок, нужно хотя бы полгода, чтобы было понятно, что человека завтра не сократят как не подошедшего на эту вакансию. — Я разговаривала с одним кредитным брокером, который заметил, что сейчас опять реально получить ипотеку людям с «серыми» доходами. Действительно, реально? Это противостояние банков и брокеров еще не исчерпало себя? — Все зависит от того, как люди строят свой бизнес. Мы работаем с высоким уровнем оборачиваемости — по стандартам АИЖК. Если мы будем выдавать некачественные кредиты и будут дефолты на балансе АИЖК — нас лишат сопровождения. На сегодняшний день условия рефинансирования АИЖК — это только справка Такой случай был: у одного банка имелся красивый отчет об оценке, но когда приехали посмотреть залог, оказалось, что там даже дома никогда не было. По этому адресу находится заросший участок, а для отчета было сфотографировано соседнее здание. Сейчас мы сами выезжаем, смотрим залог, звоним на работу заемщиков, разговариваем с их руководителями, спрашиваем их мнение о работнике. Это нормально. Мы же не просто раздаем деньги, а хотим, чтобы они к нам вернулись. Брокер, наверное, будет всегда — потому что не у всех людей есть возможность ходить по банкам, изучать их программы, собирать справки. Но я думаю, останутся только хорошие добросовестные брокеры. — Исходя из уроков кризиса, в развитии которого свою роль сыграла ипотека subprime, можно ли говорить о том, что нам нужна дешевая ипотека? Или все-таки это должен быть продукт для среднего класса, для людей, чьи доходы не ниже какой-то определенной планки? — Я никогда не считал, что ипотека — панацея от всех бед. Вот появилась ипотека — мы всех обеспечим жильем. В Америке есть социальные программы, в рамках которых госслужащим или тем, кто работает на низкооплачиваемых работах, можно получить жилье соответствующего качества или совсем бесплатно, или с огромными субсидиями. У нас в Кемеровской области, в Карелии есть социальная ипотека, но она к банкам имеет мало отношения. В Карелии субсидируется процентная ставка по ипотеке госслужащим. Человек платит банку, потом приходит в казначейство с квитанцией об оплате, и часть суммы ему компенсируют. Как только он уходит с госслужбы, то теряет право на субсидию. Но есть ниша людей, которым нужна нормальная банковская ипотека под хорошие проценты. Причина кризиса в Америке в том, что банки стали заниматься subprime не отдавая себе отчет, что выдают высокорисковые кредиты. Если бы все понимали, что вот это уже тоже subprime, то не произошло бы то, что произошло. Должна была быть четкая градация: вот этот продукт для рискованных инвесторов — дорогой, вот этот для инвесторов более консервативных — он дешевле. Но «замешали» плохое с хорошим, и в ценных бумагах появилась непонятная пропорция между качественным и некачественным портфелем. К счастью, у нас рынка ценных бумаг как такового еще не было. 
— Это и спасло, может быть?— Ну конечно, дефолты по бумагам могли бы привести к снижению рейтинга государства. — Сейчас рынок постепенно восстанавливается. А что делать заемщикам: имеет ли смысл брать ипотеку сейчас, когда цены на недвижимость сравнительно невысоки, или лучше вопреки предстоящему росту рынка недвижимости дождаться снижения ставок по ипотеке? — Если доходы позволяют, то кредит надо брать сейчас, пока цены на недвижимость низкие. — Целесообразно ли использовать такие экзотические продукты как ипотека с плавающей ставкой? — Человеку нужно знать, сколько предстоит платить завтра и послезавтра, что сложно спрогнозировать по кредитам с плавающей ставкой. Был опыт — один банк выдавал кредиты в иенах. Но как можно прогнозировать поведение иены? Никак. Зачем брать на себя дополнительные риски? Есть валютные спекулянты, они играют на этом, это их заработок. Но не дело обывателя — следить за курсом иены, например. Самое надежное — брать кредит в рублях. — Ипотека: что нас ждет впереди? — Я думаю, что нас ждет нормальный цивилизованный рынок. Объемы, безусловно, восстановятся. Сейчас есть определенные ожидания у людей: спрашивают больше, чем покупают. Во-первых, люди еще не понимают, что в перспективе у них будет с доходами. Во-вторых, нет роста рынка, все ждут — может быть, он еще упадет или прирастет. Как только первые движения пойдут, объемы ипотеки резко увеличатся. Но все равно банкирам нужно пытаться сохранить некие стандарты качества. Иначе опять бедных заемщиков загоним в ту самую ситуацию, которая произошла в Америке. Мы повторили только в очень коротком промежутке их путь, когда декларировали: «Давайте берите все кредиты». Американский опыт показал, к чему это может привести. Наш, в общем-то, тоже. Поэтому я считаю, что необходимо поддерживать определенные стандарты требований к заемщикам. Сейчас, пока есть время, нужно многое сделать для того, чтобы их разработать. Если говорить о выпуске ценных бумаг, то среднему банку не потянуть расходы, с этим связанные, потому для того, чтобы структуры могли объединяться для выпуска бумаг, нужно работать по определенным правилам. — Сейчас ведется работа над выработкой этих стандартов? — Да, в Ассоциации российских банков мы ведем эту работу, тяжело договориться, но после кризиса стало легче, люди стали понимать, что надо договариваться. С ипотекой все будет нормально в ближайшее время, и, думаю, после кризиса она будет развиваться намного цивилизованнее, чем это было. Беседовала Софья Ручко |